Одной из фишек нашумевшего клипа Касты "Сочиняй мечты" были кадры, где в метро спускается Тимати.
Одной из фишек нашумевшего клипа Касты "Сочиняй мечты" были кадры, где в метро спускается Тимати. Очевидцы рассказывают, что особого ажиотажа среди обитателей подземелья этот факт не вызвал. То ли не узнали, а то ли не поверили, что Босс способен спуститься в андерграунд.
Я еду в метро, со мной рядом новый подопечный лейбла Black Star, который в московской подземке чувствует себя вполне безмятежно. К нему никто не пристает и не просит сфотографироваться. Хотя по идее прямым следствием его недавнего шага - подписания контракта с лейблом Тимати Black Star - должна стать именно тяжелая беспокойная жизнь, когда спуститься в метро просто невозможно. Самые юные и пытливые наблюдатели примерно так и формулируют: "Продал андерграунд".
"С момента публикации новости я на сайт зашел один раз и больше не заходил. Слежу по твиттеру -там соотношение 60 на 40 в пользу позитива. Я не парюсь", - говорит L’One. Мы находимся на студии, куда он уже больше месяца ездит как на работу. Париться, действительно, некогда.
"В русском рэпе есть такой момент, - Леван начинает практически с манифеста. - Лидеры жанра не доносят до своей аудитории, что успех - это нормально. Они же успешные! Почему не сказать? Меня сейчас начали тыкать носом в цитаты из моих треков. Мол, "музыка ради музыки, а не ради денег". Или "у нас все ок, мы не продались". Объясняться не хочется. Взрослый человек прекрасно все поймет. Я давно мечтаю на все сто профессионально заниматься тем, чем я занимаюсь".
Я интересуюсь, неужели предыдущий опыт работы не был достаточно профессиональным? Выясняется, что почти всегда у L’One был какой-то менеджмент.
"Когда мы только выпустили трек "Москва", у нас уже появились продюсеры, - объясняет он. - Потом это соглашение было расторгнуто, а мы стали сотрудничать с Phlatline. Началась эта важная для меня история одной большой семьи. Мы вообще не сидели без дела, постоянно какие-то движухи, много работы, сотрудничество внутри коллектива... Я рад, что так все получилось. Захожу ли сейчас в клуб Runway? Периодически захожу в "Жара-бар". Там все свои, можно зайти поиграть в FIFA или просто в хорошем настроении прыгать на сцене. В Runway все же музыка не моя".
Слово "лейбл" для среднего рэп-слушателя или начинающего артиста носит чарующий и слегка загадочный ореол. Большинство читателей, обсуждающих, правильно ли поступил L"One, имеют смутное представление о том, что это вообще такое. Формулу давным давно вывел Slim: "Место, где кидают, называется лейбл". Лет 10 назад это были такие организации, которые могли накатить твой альбом на CD, а отдельным счастливчикам снять клип. Кажется, сегодня без этого как-то обходятся. Я спрашиваю у L"One, зачем вообще рэперам лейбл.
"Лейблы нужны, - просто уверен он. - Я пятую неделю на студии, с меня снят весь остальной геморрой. Вообще весь, какой только существует. То есть, все вопросы, касающиеся съемки клипов, не знаю... А я просто сижу на студии и выполняю свои прямые обязанности".
Ставлю вопрос иначе: зачем такой лейбл, как Black Star? Репутационные потери не то что возможны, а, считай, неизбежны.
"Первое, чего все боятся - я не пойду к поп-аудитории. Песен с Жанной Фриске пока, к сожалению, не ждите, - смеется L"One. - На лейбле Black Star открыли новое направление, которое будет хип-хопом. Мне не говорят: "Надо записать вот что". Ведь я не человек, который пришел с улицы или кастинг прошел. Они это прекрасно понимают".
"Хорошо бы вообще разобраться, что есть поп, - говорю. - Потому что рэп про райончик - это сейчас стопроцентный поп".
"Нуу... Я с тобой согласен - помедлив, отвечает L"One. - Знаешь у меня какая еще цель? Показать, что русский рэп может по-другому звучать. И он будет круто звучать, и концерты будут круто выглядеть, вот в этом я уверен. Американские ди-джеи приезжают и делают шоу просто из своей игры. А в России люди выходят на сцену, ну, я не могу сказать "чтобы отбыть номер". Но складывается ощущение, что человек уже доволен тем, что он на сцене. Я не знаю, как можно идти смотреть на сет Баста Раймса, а потом идти и делать... то что ты делаешь".
"Я на лейбле Black Star, я буду делать хип-хоп, - обозначает он положение дел. - Я просто это к тому, что некоторые уже скептически начали относиться к моей персоне. Что очень неприятно, потому что вроде общались, вроде нормально все. Кто конкретно? Птаха вообще позвонил: "Ну ты чё? Совсем?" Надо оговориться, мы давно дружим, и кто бы что ни говорил, для меня из всей московской тусовки это человек, с которым я всегда нормально. Но я не понял, почему я чего-то совсем, если я двигаюсь вперед".
Ситуация начинает вырисовываться: L"One искал себе менеджмент и искал не только на Black Star.
"Ходил. Общался, - лаконично подтверждает он факт переговоров с другими лейблами. - Это был такой период, когда мы сначала разбежались с Phlatline, потом взяли паузу как группа Marselle. Могу назвать его негативным. Очень долго пытался понять, что вообще дальше делать. Плюс ты должен семью содержать. Денег от музыки хватало. Но в этот период я превратился в человека, который каждый понедельник просыпается с мыслью "Нужны бабки". Я решил, что мне нужно заниматься музыкой как работой. Ну а так как я находился в активном поиске и намерений не скрывал, то однажды мне озвучили предложение. "Не хочешь? Мы хотим". Я тоже захотел".
Судя по рассказу Левана, переговоры с Black Star проходили, увы, без "майбахов" и частных самолетов.
"Все было как обычно, - говорит он. - Сначала я ездил в офис, встречался с Пашу, встречался с Олей, генеральным директором Black Star. После чего я поехал на студию к Тиману. И мы просто посидели, послушали материал, поболтали. Ну вот как мы с тобой до включенного диктофона болтали о русском рэпе и, в принципе, о делах. Ему понравилось. Смотри, в чем ситуация. Тот материал, который он слышал, это та грань, которую мы с Nel"ом поймали. Не совсем песни про улицу. Не бесконечная песня про свою жизнь. Мы так и условились, что будем дальше двигаться в выбранном направлении".
"Тимати интересен русский рэп, - подтверждает L’One то, о чем все мы давно догадывались. - Мы с ним сходимся в одной крамольной мысли. В русском рэпе не хватает коммуникации между артистами. Потому что это один большой огромный рынок. Аудитория. Если бы когда-то все русские рэперы сели за один стол. Сели, поговорили, пришли к общей концепции развития... Это было бы катализатором движения вперед".
Он продолжает: "Я хочу, чтобы между профессионалами русского рэп существовало больше коммуникации. Иначе все разрознено, каждый считает: "Моя хата с краю", никакого движения нет. Посмотрите, что происходит на Западе. Коммуникация между артистами происходит очень глобально".
Я спрашиваю, услышим ли мы когда-нибудь еще название Marselle, или это слово теперь будет однозначно ассоциироваться с поп-группой из Петербурга.
"Что касается группы Marselle, то есть такая мысль, которую нам стоило бы донести, когда мы только взяли творческую паузу, - пускается в объяснения L’One. - Мы взяли то ее, чтобы остаться друзьями. Потому что происходящее немного портило тот коннект между нами, который существовал столько лет. Если говорить прямым текстом, то мы устали друг от друга капитально. Капитально устали как две творческие личности. И мы просто остались хорошими друзьями. И сейчас общаемся даже лучше, чем общались до этого момента. Это, наверное, самое главное. Что будет с группой Marselle через год, два? Не знаю, все возможно, тем более и Nel не собирается сушить весла. А его продакшн будет присутствовать на моем альбоме”.
Похожая история и во взаимоотношениях с ST, некогда коллегой по Phlatlne.
"С ST мы продолжаем общаться, - говорит Леван. - Не так часто, как раньше. Но Лысый всегда знает, что я его люблю и всегда рад видеть. ST - человек совсем не последний в моей жизни. С ним связано о-очень много моментов, которые приятно сесть и вспомнить. Когда станем старыми, возможно мы с Санькой сядем и будем вспоминать. Мы же были клубными МС в “Жаре” первой - клубе, в очереди к которому стояли по 200 человек и не могли войти. Московский рэп всегда тусовался, и с "Жарой" связан миллион историй, которые можно сидеть и вспоминать".
Я интересуюсь, почему контракт Левана все обсуждают, а контракт его приятеля ST - о нем будто и не знают?
"Видимо, решили не говорить, - пожимает плечами собеседник. - Но все же знают, на самом деле. В Москве все знают. Все, практически русские рэперы работают с определенными лейблами, у них есть менеджмент, у них есть люди, которые вкладывают в них деньги. Это давным давно другая картинка, которая возможно рисуется слушателю. Которые приходят на концерт, видят что артист собирает, логично представить, что он зарабатывает с этого деньги. И все, кто делает сейчас хип-хоп, все хотят зарабатывать. И не скрывают - ну или просто не афишируют".
"Что получается - все по-тихому делают бизнес, а продажный один я? - спрашивает он со смехом. - Ох, Лёва продался! А что я продался - можно сказать, я на работу устроился".
В финале разговора Леван все-таки делает то, от чего зарекался в начале интервью - начинает объяснять.
"Люди должны понимать, что хорошие артисты, как Каста, как Вася, как Тиман - а он хороший артист, взгляните на его живые выступления... Так вот, хорошие артисты просто любят делать музыку. Деньги в русском рэпе не самоцель - так сложилось. Но, что скрывать, артисту нужно на что-то жить".
"Хорошо бы артисты донесли, что быть успешным не то что бы круто, но... Ну вот как у Влади о мечтах. Круто заниматься тем, что ты любишь, круто стремиться к этому. Ведь даже подписание на лейбл Black Star не гарантирует мне завтра тысячные залы. И не то что завтра - вообще не гарантирует. Все зависит от меня, от моей работоспособности. Ну и чуточку от удачи. Например, я в баскетбол попал, потому что меня с урока музыки выгнали. А потом в рэп пришел, потому что тяжелую травму на баскетболе получил".
"Я знаю всю индустрию, если это можно так назвать. Я начинал с самых низов - работал клубным МС. Не говоря о том, что я вообще из Якутска, а до Якутска в деревне жил. Которой нет на карте. Чего мне стесняться? Я засиделся в начинающих. Есть ощущение, что способен на многое. Есть цели. Они не связаны с кремлевским дворцом и превращением в одиозную фигуру шоу-бизнеса. Это стремление быть услышанным - услышанным максимально широко".
29-летний L’One, исполнитель хита «Все танцуют локтями», в свое время долго метался между «серьезной» профессией, которую для него хотели родители, и любимым делом - музыкой. Результат говорит сам за себя: сейчас у L’One большой концертный тур по городам России
Фотография: Владимир Васильчиков
Рэп-исполнитель L’One стал известен несколько лет назад, когда работал в составе группы Marselle со своим партнером Nel. Два года назад он отправился в сольное плавание и начал сотрудничать с продюсерским центром Тимати Black Star. В ближайшее время L’One даст концерты в 29 городах России. Вопреки стереотипам о рэперах, Леван (так в действительности зовут музыканта, а сам он представляется Лёвой) - человек образованный и воспитанный. Кроме того, он примерный семьянин: все, кто присутствовал на съемке для ОК!, отметили, как трепетно он относится к своему годовалому сыну Мише.
Лёва, похоже, ты замечательный папа. Как сам оцениваешь эту свою роль?
Если честно, я не очень хороший папа, потому что общаюсь с сыном не так часто, как хотелось бы, - редко бываю дома. Но если я с семьей, то полностью переключаюсь, и пусть весь мир подождет. Сын еще маленький, поэтому пока ничего не понимает, воспитывай - не воспитывай. А когда подрастет, будем искать с ним общий язык. У меня характер довольно сложный, я вспыльчивый, надеюсь, сын будет другим.
Заранее опасаешься конфликтов?
Просто я сам копия отца, а нам было тяжеловато общаться. Сейчас, когда и я стал старше, и отец накопил житейскую мудрость, мы научились находить общий язык, а когда я был молод и горяч - особенно в переходном возрасте, - часто сталкивались лбами. Хочется избежать тех же ошибок со своим сыном.
Отец тебя в строгости воспитывал?
Да, у нас было много историй - например, когда я шкодил или пробовал взрослые напитки. А мама, в свою очередь, старалась меня защищать и прятала «под юбкой». (Смеется.) Наверное, сказывалось то, что папа грузин, а мама русская. С одной стороны, жесткая рука отца, с другой - материнская демократия. Но всё это хорошо, потому что я вырос достаточно интеллигентным пацаном, который уважает людей, и в первую очередь старших. На родине папы, в Грузии, так принято: если заходит взрослый, нужно встать, если он говорит - дослушать и не вставлять свое веское «я».
Ты сам выбирал, чем заниматься, или мнение отца было решающим?
Главное, мне ничего не запрещали, именно поэтому я сижу сейчас здесь с тобой. (Улыбается.) Хотел заниматься спортом - занимался, хотел играть в КВН - играл. Родителям было нужно, чтобы я делал упор на учебу, это нормальное желание.
В «Википедии» про тебя довольно загадочно написано, что в родном Якутске ты был «медийной личностью». Что бы это значило?
Скажем так, там я добился всего, чего может добиться молодой человек в возрасте около двадцати лет, захватил все области, где можно себя так или иначе проявить. Работал на радио, телевидении, был даже директором креативного отдела медиахолдинга, в который входили две радиостанции и два телеканала.
И всё это было у тебя уже в двадцать лет?
(Улыбается.) Да. Но всё-таки основой моего становления был спорт: в шестом классе я начал заниматься баскетболом. В десятом попал на радио, а после школы поступил на филфак, но впоследствии его бросил. В местных СМИ я приобрел большой опыт, так что, когда поступил на телерадиожурналистику в Москве, первые два курса позевывал на задней парте и в итоге перевелся на заочку. Плюсом этого решения стало то, что у меня появилось время на музыку, минусом - профессия канула в Лету, потому что на заочке важную роль играет самообучение, а я, скажем так, этим не занимался.
Так ты мой дипломированный коллега?
Недипломированный. Дело в том, что моим сознанием полностью завладела музыка. Так что я сдал госы, а на диплом времени уже не хватило. Самое смешное, что при этом я ходил в свой институт с мастер-классами на тему «Отличие инди-артиста от артиста на лэйбле». Ректор сказал тогда: «Ну, раз так, иди в учебный отпуск». Правда, он давно закончился.
Вот мы и подобрались к вопросу о музыке...
(Улыбается.) Мое увлечение хип-хопом началось еще в 98-м году. Баскетбол, широкие штаны, музыка - мне была близка эта культура. Как говорил отец, мы одевались «странно и смешно». Тогда же в Якутске появился Интернет, стало легче искать информацию. Я начал с компьютерных программ для сведения музыки. Начал писать свои первые строчки, рифмы, а потом ушел в это с головой и выпустил свой первый сольный альбом. За счет своих знакомств на радио и телевидении даже провел в Якутске презентацию с афишами и всё такое. Потом уехал в Москву. Правда, ехал я все-таки с целью развиваться в музыкальной сфере, а не учиться…
То есть журфак стал официальной отговоркой для семьи?
Да, я говорил родителям, что буду учиться, стану журналистом в Москве. Отец, правда, больше хотел, чтобы я выучился на юриста, а мама поддерживала мои журналистские наклонности. Оба до последнего не понимали, зачем мне нужна музыка, считали, что она не приносит денег, и даже не представляли, что их сын сможет в этом чего-то добиться. В принципе их можно понять: грузин из Якутска, который читает рэп… (Смеется.)
Мне нравится твоя самоирония.
Если бы не трудолюбие и некое стечение обстоятельств, то, возможно, у меня действительно ничего бы не получилось. Я не считаю себя талантливым, но за счет ежедневной работы я имею то, что имею. Хотя, возможно, на подсознательном уровне я пытаюсь воплотить в жизнь мечты своего отца, который в молодости играл в театре. Испытываю к нему большущее уважение - он очень трудолюбивый человек. Всегда занимал руководящие позиции в лесной сфере. Они с мамой, которая до сих пор работает бухгалтером, - представители, скажем так, среднего среза интеллигенции. Вместе окончили институт в Красноярске и переехали работать в Якутию. На моем отце держалась не только наша семья, но и близкие в Грузии. Недавно я получил от него высшую степень похвалы - правда, не лично, а через матушку. В одном интервью я выразил свою точку зрения относительно России и Украины. Отец прочитал его и сказал, что, оказывается, в моей голове что-то есть, какое-то зерно разума он сумел в меня заложить. (Смеется.)
Теперь, наверное, он тобой очень гордится.
Думаю, он понимает, что я правильно выбрал дорогу. Коллеги отца иногда просят его помочь с билетами на мой концерт или с альбомом для своих детей. Но он скрывает свои эмоции, поэтому - не знаю.
Ты единственный ребенок в семье?
У меня есть брат, он на пять лет младше. Тоже играет в КВН, ведет мероприятия. Сейчас, когда у меня тур по России, я взял его себе в подмогу. Перед концертами обычно есть вводная часть, когда нужно, чтобы кто-то выходил и что-нибудь вещал перед аудиторией, вот он этим занимается. Скажем так, я выписал себе брата по фрилансу. Хорошо иметь рядом близкого человека, на которого можно всецело положиться. У него светлая голова.
Соперничества между вами никогда не было?
Нет, мы всё детство были рядышком. Я даже думаю, что иногда он слишком рьяно ставит меня в пример себе. Сейчас он набирается опыта и в будущем тоже хочет переехать в Москву. Ему в этом плане будет попроще, чем мне: он уже знает, где что происходит, видит, как работает каждый винтик в механизме становления.
А твое становление как происходило? Как ты жил в Москве первое время?
Снимал однокомнатную квартиру вместе с другом, с которым мы создали группу Marselle. В Москве меня никто не ждал, я бегал по кастингам и пытался устроиться на телевидение. Я думал, что раз у меня уже есть опыт, то я сейчас приду и всем станет ясно, как я хорош, но меня почему-то никуда не брали. (Улыбается.) Первый год я учился - свои песни мы с другом складывали в стол, - потом я добился работы на радиостанции «Радио Next», единственной в то время, где крутили рэп. Денег мне безумно не хватало, так что параллельно я работал в креативных агентствах - придумывал сценарии для праздников, потом стал ведущим в клубах и на вечеринках. И конечно, пользуясь служебным положением, периодически приносил на радио песни со словами: «Э-ге-гей, гляньте какая!» Музыкальный директор говорил: «Класс, молодец!» - и откладывал их. Песни, наверное, были не очень. (Смеется.) Это продолжалось до тех пор, пока я не принес нашу композицию «Москва», которая открыла для слушателей группу Marselle и тридцать недель занимала одну из строчек хит-парада «Радио Next». В моей жизни это была заметная веха: с того момента начались изменения, мы выпустили альбом, стали ездить на гастроли. А в 2011 году взяли творческую паузу.
И ты стал работать в одиночку?
На протяжении следующего года я был на распутье, потому что у меня появилась жена, и я, как нормальный мужчина, должен был зарабатывать деньги, а музыка в тот период не приносила ни копейки, плюс мои самореализация и самооценка были где-то на дне. Друзья предлагали мне работу, и я уже был готов за нее взяться, когда получил совет от отца, к которому я прислушался, наверное, впервые в жизни. Он сказал, что мне нужно сосредоточиться на одном, а не пытаться усидеть на трех стульях. Так что я никуда не ушел, а продолжил заниматься музыкой и заключил контракт с Black Star. Но дверь в журналистику я не закрыл, эпистолярный жанр мне сильно импонирует. Хочу к этому вернуться, когда закончится мой процесс становления как артиста. Лет в 35, наверное, я смогу что-то сказать с высоты набранного опыта.
А что говорила Аня, твоя жена, когда у тебя начались душевные метания?
Она у меня как жена декабриста. Ей было не- важно, чем я занимаюсь. Чувствую, что с ней мой тыл прикрыт, это помогало мне тогда и помогает сейчас. Дело в том, что Аня появилась в моей жизни, когда у меня еще ничего не было.
Как вы встретились?
Аня моя институтская любовь. Я отбил ее у другого молодого человека. Приехал такой грузин из Якутска на белом коне и пригласил ее в кино на «Револьвер». (Улыбается.) Помню, после мы гуляли, я укрыл ее пиджаком, потому что было прохладно… С тех пор у нас завязались отношения. В следующем году будет уже десять лет, как мы вместе, из них пять мы женаты. Она великолепная мать, великолепная подруга и любовница, и она прекрасно знает, что, если я пропадаю где-то до утра, значит, я в студии. Мы знаем друг друга как облупленных.
Скажи, рождение сына как-то изменило твое мировоззрение?
Я был в роддоме, когда Аня рожала, - правда, не на самом процессе, потому что считаю, что это нечто сокровенное, чего не должен видеть мужчина. Мне сразу дали сына на руки. И я вдруг понял, что теперь наступила по-настоящему взрослая жизнь. Позже ко мне пришло осознание, ради чего вообще всё делается в этом мире. Если раньше я занимался стейдж-дайвингом - прыгал со сцены в толпу, то с рождением сына начал побаиваться, причем даже не за себя, а за молодых людей, которые пытаются меня поймать, - они ведь тоже чьи-то дети! Я стал больше следить за собой, хотя по натуре я человек безумный: на сноуборде катаюсь, в стратосферу как-то летал…
В стратосферу? На чем?
На истребителе. Мне дали порулить.
Порулить?!
(Смеется.) Пилот меня спросил по внутренней связи: «Видишь, что я делаю?» Я говорю: «Ну да…» А он: «Ну всё, бери рычаг». И я такой: «В смысле?!» В общем, управлял истребителем МиГ-29 на высоте 14 тысяч метров и при скорости 1,5 тысячи километров в час. Конечно, тогда обливался потом, а сейчас вспоминаю с улыбкой, это было большое событие в моей жизни. Сын у меня тогда только родился... (Улыбается и задумывается.) Что еще он изменил во мне? Заставил находить в себе силы даже в моменты, когда я физически и морально опустошен. Ему-то всё равно, что там у меня происходит, он растет, ему одеваться и кушать нужно. И это осознание, что сын во мне нуждается, двигает меня вперед. Хочу, чтобы в скором времени у него появился братик. Или сестричка.
Когда Левану Горозия было 16 лет, он жил в Якутске и был капитаном юношеской сборной республики по баскетболу. Оборвав карьеру из-за травмы, в 20 лет он переехал в Москву, сколотил группу Marselle и начал ходить на домашние матчи московского «Локомотива». В 26 – запустил сольную карьеру под псевдонимом L’One и подписал контракт с рекорд-лейблом BlackStar – это тот, где Тимати и много других пафосных молодых людей, которых часто показывают по телевизору.
Даже если про русский рэп вы знаете меньше, чем про стендовую стрельбу, эта песня наверняка настигала вас – хоть в маршрутке, хоть в спортзале, хоть в овощной лавке.
Сейчас L’One собирает полные залы по всей России, дружит с самыми актуальными русскими спортсменами и мечтает собрать собственную баскетбольную команду. Юрий Дудь встретился с ним в январе и поговорил о жизни.
– Ты и баскетбол. Как это получилось?
– Это смешная история – меня в пятом классе выгнали с урока музыки за то, что мы угорали на задней парте и не пели со всеми остальными. В этот самый момент тренер ходил по школе и набирал новую группу на баскетбол. Он увидел нас и предложил прийти.
Я, кстати, начинал играть в кроссовках Converse – никаких других у меня на тот момент не было. Я предполагаю, почему у меня такая кроссовочная болезнь сейчас. Достать их в Якутске было невозможно: был один-единственный магазин Reebok, куда привозили кроссовки Аллена Айверсона, более или менее интересовавшие меня. За всем остальным надо было или ехать в Москву, или просить кого-то. И вот в гостинице города Читы с пятого этажа у меня своровали кроссовки. До соревнований – сутки. Видимо, в моей психике это оставило серьезный след.
– Как ты играл без кроссовок?
– В кроссовках тренера – на два размера больше, поэтому мне пришлось надевать шерстяной носок. При этом сыграл я очень круто. Мы заняли третье место, а команда из Иркутска – второе, она отобралась на финал чемпионата России в Электросталь. Им так понравилась моя игра, что они сказали: «Лева, берем тебя на финал – на усиление».
– Кого ты играл?
– Первого номера, разводящего, так скажем. В моей биографии есть такой яркий момент, что я был капитаном республики Якутия по баскетболу – по юношам, разумеется. Меня брали в дубль команды «Саха-Якутия», которая тогда была в Суперлиге Б.
По Европам мы не ездили, но были международные турниры, на которые приезжали команды Тайваня, Ирана, Индии. Некоторые индусы, кстати, играли в чалмах – впервые в жизни видел такое. Самое запоминающееся – финал международных Игр «Дети Азии», кажется, в 2000 году. Мы победили, я на радостях выкинул футболку в толпу. Но потом понял, что хочу ее себе на память, – подошел к зрителям и попросил ее обратно. Сейчас на концертах я продолжаю эту практику – выкидываю кепки, майки, кроссовки в зал.
– Почему из баскетбола тебе пришлось уйти?
– Все началось 8 января. Накануне был праздник, мы чуть погуляли, поэтому я решил прийти на тренировку пораньше и немного продышаться. И за 5 минут до начала своей тренировки я сломал палец на правой руке – просто неудачно мяч прилетел. 14 января мы должны были ехать на второй выезд лиги ДЮБЛ – кажется, в Новосибирск. Первый был в Красноярске, там я сыграл достаточно хорошо – по словам моего тренера, скауты из казанского УНИКСа положили на меня глаз и хотели посмотреть в деле снова. Тренер хотел, чтобы я поехал – хотя бы ради поддержания командного духа. Но несмотря на все уговоры, родители меня не отпустили…
С этого момента все пошло на убыль. Сначала – боковые связки колена. Потом – то ли артрит, то ли подагра, до сих пор нет точного диагноза, а фишка в том, что суставы превращаются в арбузоподобные объекты и, даже когда на них приземляется простыня, ощущение, как будто по ним бьют скамейкой.
– Когда твой друг Тимофей Мозгов подписал контракт с «Кливлендом», ты радовался: «Летом поеду знакомиться с Леброном». Леброн Джеймс или Майкл Джордан?
– Майкл Джордан. Безотносительное безоговорочное первое место в истории баскетбола. Мой кумир. Человек, который даже не играя в баскетбол, продолжает мотивировать меня на то, чтобы стать кем-то и добиться чего-то. В моей песне «Все или ничего» есть строчка: «Майкл примет меня в Зал славы. И я не шучу». У меня есть ролевые модели, да. Я смотрю на них и понимаю, кем я хочу стать в этой жизни.
– Самое яркое впечатление о нем?
– Flu Game, игра с температурой. 1997 год, финал с «Ютой». Он заболел, но вышел на площадку, сыграл нереально круто и после матча Скотти Пиппен утаскивал его с площадки почти без сознания.
– Ты можешь смотреть европейский баскетбол?
– Неинтересно. Черт побери, другой вид спорта. Все по-другому! Все-таки в Америке баскетбол – это игра один на один. Баскетбол в Европе – это игра 5 на 5. Зонная защита, давай, встаем! И прочие штуки.
Ради европейского матча я не буду не спать до 4.30 утра. Ради НБА – безусловно. Сегодня ночью смотрел «Кливленд» – «Юта». Понятно, что сейчас начинаю следить за «Кливлендом» из-за Мозгова. Еще следил за «Бруклином» – из-за причастности Прохорова и номинальной причастности Jay-Z. Начиналась сказка про них интересно: Джейсон Кидд у руля, небольшой набор старичков, которые могли держать всех в кулаке. Но…
А так – «Лос-Анджелес» остается в моем сердце. Это из-за Мэджика Джонсона. У меня были проблемы с химией в школе, потому что они были в пятницу первыми уроками. В это же время у моего друга по кабельному телевидению показывали китайский ESPN – и там по пятницам всегда был баскетбол. И часто там был именно «Лос-Анджелес». Химию приходилось пропускать.
Мэджик Джонсон – это магия. У него достаточно странная топорная техника. Майкл по сравнению с ним гуттаперчевый, а Мэджик – это волшебство, я был заворожен тем, как он играет.
– В конце 2013 году ты рассказывал, что мечтаешь о своем спортклубе.
– Пока я восстанавливаю баскетбольные площадки в Москве. В планах – выпустить собственную баскетбольную форму и под нее набрать свою баскетбольную команду. В свое время я тренировал детей школьного возраста. Это было в немецкой школе в Москве.
– Как ты туда попал?
– Там работают демократичные люди, которые были рады, что достаточно известный рэпер будет преподавать их детям баскетбол. Это было каждую среду, двухчасовая секция баскетбола. Там учатся немцы: или совсем немцы, или те, у кого мама или папа из Германии. Кто-то говорит на русском, кто-то – на английском, кто-то – только на немецком. На одной из тренировок испытал очень неловкий момент. Пацан класса, наверное, шестого, очень невысокий, очень щупленький, подошел и спросил: «Тренер, почему они не дают мне пас?» Ответить сложно: надо и объяснить, и сделать это так, чтобы не отбить у него желание прийти на следующую тренировку. Не помню, как я выкрутился.
Тренировки были самые настоящие: свое место в тренерской, разминка, упражнения, игра. Иногда приглашал своих друзей из стритбола или баскетбола, тогда тренировка превращалась в мастер-класс. Понятно, что парням-школьникам даже увидеть, как делают стретчинг в профессиональном баскетболе, – это целое событие.
– Ты только что вернулся из отпуска. Откуда именно?
– 1 января прыгнули с любимой в самолет и улетели в Амстердам. Впервые поехали отдыхать без ребенка – это всегда особенное событие в семье молодых родителей. А потом вернулись, забрали пацана и полетели в Париж. Как раз застали там все январские события. Могу сказать, что в воздухе царил мир. Когда многотысячная толпа шла нам навстречу, никаких переживаний не было. Без криков, без транспарантов, без агрессии – очень мирно.
– Твоя позиция по карикатурам Charlie Hebdo?
– Творчество должно быть свободно. Творчество не может иметь цензуры. Цензура – это страшно.
– Ты верующий человек?
– Я верю в Бога, да. Но я при этом современный человек. У меня много друзей, которые проповедуют ислам; мы с ними много разговаривали на этот счет. Я приводил им в пример: изображение Иисуса Христа не раз встречается у современных художников, на карикатурах и не только.
– Все говорят, что Запад наш враг. А ты рванул туда в отпуск.
– Я вообще собирался в Штаты на весь январь. Но моя матушка – она, наверное, из той категории, которая считает, что Запад наш враг – говорила: «Ты чего? Это же Америка! Фу». Я человек мира, все геополитические процессы, которые происходят вокруг нас, идут параллельно со мной. И несмотря на все, что происходит, я считаю: сейчас в России очень плодородная почва для таких современных людей, как мы, как я. Если мы понимаем, что терять нечего – а сейчас именно так и есть, – есть подозрение, что будет свет молодым, зеленым и успешным. На этой почве произойдет очищение – и того же русского футбола, и не только. Зажиточная жизнь, когда деньги были из ниоткуда, уйдет – появятся возможности для специалистов.
А Запад… Для меня Запад не враг. В Штаты я не поехал, потому что я все делаю в последний момент. Билеты заранее не были куплены, а когда мы собрались, они стали стоить космических денег. Я хотел лететь с ребенком, поэтому должен был брать бизнес-класс, так вот он в эти даты стоил 763 тысячи рублей на двоих взрослых и ребенка без места. Сесть на аварийное кресло в экономе – без проблем, но не с полуторагодовалым парнем, который за 12 часов снесет там голову и мне, и всем остальным. Я почесал затылок и поехал в Европу.
– Тимати, твой коллега и одновременно босс твоего рекорд-лейбла, – друг Рамзана Кадырова. Ты тоже его друг?
– Мы даже не знакомы.
– Ты не выступал в Чечне?
– Ни разу. Я вообще на юге России выступал только в Ставрополе, Ростове и Краснодаре.
– Может ли работать в BlackStar кто-то, кто не разделяет политические взгляды вашего босса?
– Я, например. Я не все его взгляды разделяю.
– Это какие?
– Тимати в большей степени пропрезидентский артист, чем я. Это не мешает ему быть хорошим артистом, а нам – хорошими друзьями. Возможно, из-за всех своих историй прошлого, из-за игр с законом не люблю всю эту структуру, называемую политикой. И не люблю с этим соприкасаться.
Хотя когда мне есть что сказать, я говорю. Я был на Болотной 4 декабря. Я бегал от космонавтов по Садовому кольцу на каком-то из митингов 31-го числа. У меня есть песня «СМИ», которую я расшифровываю как «Система манипуляции индивидуумом». У меня много мыслей на этот счет. Просто не считаю, что должен говорить об этом в музыке. Музыка создана для другого. Она даже во время войны должна давать возможность людям отвлечься. А превращать песни в остросоциальный рупор я не хочу.
– Считается, что русским футболистам сорвало голову от бабла. Многие из них твои друзья. Это чувствуется в общении?
– Если это играющий футболист, а не сидящий на банке – не чувствуется. Мы живем в современном мире – он так устроен, что ведущие спортсмены зарабатывают много.
Другой вопрос: к зарплатам нашего футбола у меня негативное ощущение. Например, стадион «Локомотив». Чтобы людям было приятно туда приходить, давно можно было бы его проапгрейдить, а не забить и положить на это толстый и длинный. Нет, мы осваиваем бюджет госкорпорации РЖД и платим зарплату Сапатеру, который бегает в дубле непонятно зачем. Поэтому я и надеюсь, что сейчас, в кризис, наш российский футбол станет на другой путь.
– Что именно тебе не нравится в «Локомотиве»?
– Осенью я сделал заявление: пока Ольга Юрьевна Смородская будет присутствовать в «Локомотиве», моей ноги на стадионе не будет. При этом я старался быть на всех домашних матчах – и в центре, и на Юге. Я душой и сердцем переживаю за клуб – еще со времен Зазы Джанашии, со времен Малхаза Асатиани. Грузины играли в «Локомотиве», папа сидел у телевизора в Якутии и переживал за них, я – вместе с ним.
Сейчас меня не устраивает тренерская чехарда, которая происходит в клубе. Не устраивает, что посещаемость клуба снизилась процентов на 50. Не устраивает проходная система на стадион. При этом я иногда посещаю европейские матчи и понимаю, что не так сложно устроить все для простых людей, которые не хотят есть холодные хот-доги за 300-500 рублей и пить чай из большого пластикового стакана. Всем этим должен заниматься клуб.
– Что тебя раздражает в русском футболе?
– Госкорпорации, которые стоят за клубами. На мой взгляд, это главный корень зла. У команд должны быть или полностью частные владельцы, или у них должно быть большинство акций. Примеры – «Ростов» и «Кубань». Когда профессиональный клуб не заточен на самоокупаемость, а идет по пути осваивания государственных, областных или городских бюджетов, это неправильно. Поэтому я очень надеюсь на стадионы, которые строят к ЧМ-2018. Надеюсь, что их появление даст не только повод повесить мэрам и губернаторам медаль на шею, но и возможность развивать футбол. С помощью которого появится локальный суппорт – его сейчас очень не хватает.
– Ты ругаешь госкорпорации. Ты никогда не выступал на корпоративе госкорпорации? Ни одной вечеринки для «Ростелекома» или РЖД?
– Нет. Я выступал на корпоративе «Локомотива». Толкнул речь со сцены, пожал руки своим друзьям и поехал дальше.
Я уже говорил: на волне санкций, кризиса и всего подобного появится шанс у молодых людей, которые разбираются в спортивном менеджменте. Финансирование будут обрубать, у госкорпораций будет все меньше интереса к футболу – надо будет зарабатывать деньги.
– Зато легионеры уедут. И уровень футбола упадет до условного чемпионата Бельгии.
– Я совсем не расстроюсь. Если я буду приходить на стадион, где думают о болельщиках, а болельщики приходят в количестве 20-25 тысяч человек, почему мне расстраиваться? Это зрелище, все поют, кричат и переживают!
– Среди спортсменов у тебя полно друзей. Тот, на кого можно положиться?
– У меня очень приятное общение с Кузнецовым. Смешно: он приехал меня встречать с Челябе в аэропорт, хотя мы даже не были знакомы. Я выхожу, организатор говорит: «А вам туда». Выхожу, там стоит «Порш Кайенн». Я собираюсь положить рюкзак в багажник, и тут выходит водитель. Я в теме, я сразу его узнал, мы познакомились и всю дорогу болтали как закадычные друзья.
– Ты рассказывал, что вырос в деревне, которой даже нет на карте.
– Это деревня Дельгей – от 50 до 100 деревянных одноэтажных домов. Поселкообразующее предприятие – леспромхоз, где все работают. Один детский сад, один сельский клуб и один продуктовый магазин. Ну и много счастливых людей, которые живут на берегу реки.
– Прямо счастливых?
– Абсолютно! Просто другие представления о жизни. Это мы сидим в мегаполисе и может запрыгнуть в самолет в любой момент, путешествовать. Там, чтобы куда-то уехать, ты должен сначала доплыть или в Улан-Удэ, или в Якутск – плыть около суток. Причем пароход останавливается на реке, и тебе от поселка надо плыть – к берегу причалить он не может.
Зато есть рыба, река, природа, баня и телевизор. Те-ле-ви-зор! Было круто: счастливое босоногое детство. Очень хочется туда когда-нибудь вернуться.
– Ты обожаешь Камчатку. Почему?
– Если рассматривать теорию реинкарнации, я стопроцентно жил где-то там раньше. Я это ощущаю, уже когда подлетаю к ней и смотрю в окно иллюминатора. Энергетика. Безумная красота: гейзеры, океан, сопки. Все это запихивает в тебя вдохновение просто тоннами. Но все бы это не срослось, если бы не люди, которые там живут. В оба моих приезда я сталкивался с очень честными и открытыми людьми, которые, чтобы помочь, могут бросить все.
Пример? Мы снимали клип, вылет домой уже приближался, нам нужно было для одной сцены добраться от океана к гейзерам – это довольно далеко и по серпантину. С нами был парень на маленьком джипе Suzuki на специальных колесах – он по асфальту на них не ездит, только на рыбалку, по песку. Если бы ехали на микроавтобусе со всей съемочной группой – точно опоздали бы. Он приспустил свои колеса и – вперед. Он пробыл с нами до трех часов ночи. Ехали обратно: туман по лобовое стекло, мы на высоте 3200, вокруг ни души, телефон не ловит. У парня дома жена и ребенок – бросил все и поехал помогать.
– Но он же за деньги это делал?
– Нет. Его просто попросили приехать на подмогу.
– Ты говорил: когда ты только переехал в Москву, на первых порах приходилось продавать «кое-что нелегальное». Речь о дисках?
– Ха. Нет, не о дисках – о другом. Это темная строка в моей биографии. Я с улыбкой на нее реагирую, потому что рассказываю тебе о ней здесь, а не в другом месте. В один момент я был на том дне, откуда обычно два пути: или мечта сбудется, или попадешь в тюрьму. Признаки дна? Полное отсутствие денег. Гречка с кетчупом как хорошее блюдо на обед и на ужин. Я стучусь в закрытые двери, а никому это не нужно. Ощущение никчемности и ненужности подталкивают тебя на заработок денег всеми возможными способами. Тогда еще в Москве был популярен контрафакт. Находчивый молодой грузин Леван Горозия пытался запустить руки и туда…
В общем, слава Богу, что теперь я занимаюсь музыкой. Все те усилия, которые я тратил на перевоз, продажу, звонки и бессонные ночи из-за того, как бы не попасться, стал тратить на музыку с группой Marselle. Ну и песня «Москва» помогла очень.
– «Один из моих планов на 2014 год – открыть гараж для масл-каров» (muscle car – класс автомобилей, существовавший в США в 60-70 гг прошлого века – сайт) . Удалось?
– Да, он есть – BF гараж, за него отвечает мой хороший друг Стас. Нам привозят американские тачки, мы их восстанавливаем.
– То есть вы дилеры?
– Мы фанатики, это не для серьезного заработка. Допустим, ты захотел себе «Мустанг» 1975 года. Приходишь к нам, озвучиваешь бюджет. Мы находим машину в Штатах и предлагаем тебе.
Некоторые такие машины, которые есть в Москве, – это предмет искусства, не автомобиль. На него нет соответствующих документов, ты даже номера не поставишь.
Как-то у нас заказывали «Мустанг» 645 64 года, кабриолет. Их было выпущено 30 штук. Человек очень хотел найти. В Штатах он стоит порядка 60-80 тысяч долларов, в России после растаможки и всего остального это превращается в 200 тысяч.
– На чем сейчас ездишь ты?
– На Range Rover Sport – зима же. Летом езжу на разном – пока мы работаем в гараже, есть возможность выбирать. Этим летом собираюсь ездить на Lincoln Continental 1979. Хочу купить для него автомат Томпсона – чтобы лежал на заднем сидении.
Мне эти машины нравятся, потому что энергия у них совершенно другая. Звук. Тактильные ощущения. Ощущения езды – даже не гоняя, просто передвигаясь. Например, у Chevrolet Chevelle 400 сил, но тебе доставляет удовольствие не гнать, а просто ехать на этих пружинистых кочках. Все они не очень практичны: у многих, например, маленькие зеркала, по ним вообще невозможно ориентироваться. Но все равно это возможность прикоснуться к истории и почувствовать себя, как бы банально ни звучало, не таким как все.
– Твои друзья по BlackStar гоняют на Lamborghini и Ferrari. Для фанатов американской классики такие машины – как леопардовые одежды на девушке?
– Леопардовые одежды вызывают у меня отторжение. А какой-нибудь Lambo Aventador – эстетическое наслаждение. Это машинка с фантиков, машинка из Turbo. Если бы у меня была возможность купить Lambo или Ferrari, то, наверное, я бы себе их купил. Но если бы такая возможность у меня была, я бы уже был коллекционером машин – это точно была бы не первая и не вторая машина в моем гараже.
– Весь интернет обсуждал Александра Кокорина. Как она тебе? И правда ли «Гелендваген», пусть и тюнингованный, может стоить 75 миллионов рублей?
– Я не люблю «Гелик». Mansory – контора, которая прокачивала эту машину, – мне не очень нравится. Тиману она нравится, мне более симпатично что-то другое. А так – серьезная машина. Я давно поймал себя на мысли: относиться к чужому вкусу надо позитивно. Потому что твой собственный вкус не всегда совпадает с позицией других.
– Сколько пар обуви в твоей коллекции кроссовок?
– Я не знаю. Честно, не знаю. Чтобы ты представлял: кроссовки – везде. В прихожей, в гардеробной, под кроватью, под диваном, в отдельном шкафу, где только кроссовки. Их несметное количество, я гоняюсь за ними по всему миру. Самая раритетная модель – наверное, Space Jam 1996 года.
– Ты оставил в Париже твит: «То неловкое чувство, когда заходишь в обувной магазин и понимаешь, что весь он у тебя есть». Это же преувеличение?
– Нет, правда. Это маленький магазин Opium, там около 35 пар – каждая из них у меня есть.
Сколько стоит эта коллекция, оценить тяжело. Их цена каждый раз меняется. Кроссовки, которые я покупал за $250, сейчас могут стоить $420. Space Jam, думаю, стоят полторы тысячи или выше. Есть кроссовки, которых в Россию привезли всего 27 пар – тоже большая редкость. Если продать все мои кроссовки, можно купить какой-нибудь Ford Focus 1.8 автомат.
– Какая конечная цель у этой коллекции?
– А зачем останавливаться? Я, например, хочу сделать себе часы. В стену встраивается механизм, на стену устанавливаются кроссовки коллекции Майкла Джордана – от первой до двенадцатой модели. Это не моя придумка, я такое встречал. Надеюсь, у меня когда-нибудь появится собственный дом – и там будут такие часы.
– Ты уже купил квартиру в Москве?
– В прошлом году. Но это Новая Москва, квартира пока достраивается. Я все еще живу в съемной.
– Когда ты почувствовал себя богатым человеком?
– Я не считаю себя богатым.
– Богатый – это сколько?
– Думаю, когда твой средний заработок в месяц составляет около 5 миллионов рублей.
– Во сколько раз у тебя меньше?
– Скажем так, я очень близок к этой цифре.
– Самый тупой корпоратив, на котором тебе приходилось работать?
– А-а-а! Вечеринка Гэтсби в Казахстане. Вообще непонятно, зачем я им был нужен и зачем я туда ездил. Вышел: «Эу-у-у, всем привет!» И ноль внимания. Там что-то происходит, а ты прыгаешь на сцене. Мы с моим диджеем решили, что это репетиция. В программе есть определенные точки, которые привлекают больше внимания – на них некоторые гости поворачивались в мою сторону. А так – репетиция.
Но вообще я стараюсь идти в ту сторону, чтобы даже в ночных клубах не выступать. Самое большое удовольствие – это вечерние концерты. Корпоративы – неотъемлемая часть любого артиста, но я стараюсь делать их максимально органичными.
Вообще в одно время я мог получить заслуженного артиста Казахстана. У меня диджей в конце года делает подсчет: проехали 156 концертов, в Питере были столько-то раз, в Москве – столько, в Ростове… В какой-то момент Алма-Ата была чуть ли не на третьем месте после Москвы и Питера.
– Ты постоянно ездишь по стране. Три вещи, которые тебе не нравятся в России сейчас?
Телевизор. В том числе я имею в виду и невозможность надеть интеллигентный костюм на спортивном телеканале. В том числе русские сериалы. В том числе пропаганда – поверь, в тех местах, где я бываю, далеко не все решает интернет.
Ну и дороги. Это банально, но это отражение всех процессов, которые у нас происходят. Самый трэш, который я видел, – дорога между Самарой и Ульяновском. Кромешный ад из ям в две полосы туда и обратно. Без фонарей, ночь, лес. Так ездить нельзя.
– Почему на спортивном канале надо быть именно в костюме?
– Костюм обязывает человека к чему-то. Он переключает тебя в другую стадию, как будто собирает тебя. Человек без костюма чувствует себя чересчур фривольно.
Мне хочется, чтобы появились люди, которые понимают: телевидение – это не радио. Телевидение должно быть телевидением. Как, простите мои маты, можно делать такие студии в 2015 году? Откройте интернет, откройте Youtube, посмотрите вокруг.
Кстати. Был в Риге на Comedy Club и увидел Володю Стогниенко – он с любимой стоял в сторонке. Я как школьник: надо подойти к Володе! Подошел: «Володя, я считаю вас лучшим комментатором России. Мне приятно слушать вас и наблюдать за вами». Володю и правда слушать очень приятно. Вот вчера «Атлетико» и «Барселона» играли – при всей остроте Василия Уткина, игра была скучной – и он с коллегой засыпал. Володя – не засыпает.
Первая половина большого интервью L"One.
L"One - вне всяких сомнений один из главных героев этого года в русском рэпе - дал большое интервью нашему сайту. В первой части вы можете прочесть, почему песня "Все танцуют локтями" могла не оказаться такой уж успешной, что не так с "тру-рэперами" и до каких пор L"One не общался со своим экс-коллегой Nel"ом.
Давай вспомним, с чего для тебя этот год начинался.
Я бы взял за отправную точку разговора даже не начало 2013-го, а для сайт. С момента того разговора, когда как раз и начиналась большая работа по альбому, по клипам, по всему видению проекта. Как раз тогда вышел клип “Дай мне слово”. И это была музыкальная точка. На альбоме треков такого характера уже не оказалось. "Дай мне слово" - это был последний привет старому звучанию, знакомому по группе Marselle. "Спутник" - это уже сольное плавание и другой подход.
Ты сел и решил, что нужен более модный звук?
Слово "модный" вообще не звучало. Я хотел делать звук, которого на тот момент в России не было. То есть он существовал в пабликах “Вконтакте”, но его не было в поле зрения широкой аудитории. И этот вектор я собираюсь продолжить на следующем альбоме, который только пишется - нововведений в области звучания станет только больше. Сейчас он на стадии переговоров с американскими саундпродюсерами и объяснений на ломаном английском, что я от них хочу. "Спутник" на сегодня уже пройденный этап. А тогда я скорее сел и решил делать что-то непохожее. Непохожее на то, как звучат российские звезды этого жанра.
То есть, такой музыки на тот момент не было в российском мейнстриме. А теперь она появилась, и уже на других подобных артистов стали обращать больше внимания. Трэп пошел в гору. Правда, теперь уже и меня все называют "трэпером". Хотя с чего? Потому что на альбоме есть один трек, выдержанный в такой стилистике, пусть и самый хитовый? Я себя не считаю приверженцем этого стиля.
Ты не стал заложником одной песни "Все танцуют локтями"?
Нет, абсолютно. Но я осознаю, что меня с ней ассоциируют, как группу Marselle все ассоциировали с песней "Москва". Я вообще мог ее не включать в альбом, выпустить в виде сингла - настолько она отличается от остального материала.
Ты когда ее писал, понимал, что будет хит?
Мы угорали очень жестко. Про это можно целую главу в автобиографии написать. Изначально я эту фразу услышал в Краснодаре.
Ее кричали МС в краснодарском клубе?
Ее кричал PLC как минимум.
Вот кто виновник.
Нет, виновник Муннибаев.
Потому что он начал в твиттере эту фразу… Это все из твиттера! Руслан, на самом деле, законодатель многих хэштегов и фраз. Так вот, я приезжаю на студию и пишу припев. На другой бит - в стилистике Нью-Йорка 90-х. Куплетов еще даже нету. Фраза "все танцуют локтями" присутствует в припеве, но ничем не выделяется. А потом я предлагаю Косте, DJ Booch, с которым мы ездим на гастроли: "Сделай какой-нибудь ремикс". Он берет припев, забирает оттуда фразу "Где бы ты не был, ты знаешь, все танцуют локтями" и превращает ее в рефрен. Далее мы меняли музон, наверное, раз шесть. В тексте было много мата, потому что я говорил: "Костян, ну это же грязь! Должно быть грязно. Ее что, в маршрутке будут слушать? По радио ставить? Да нет, конечно!" Но он довольно мягко настоял, что лучше без мата. А остался бы там мат, и кто знает, как бы судьба этого трека повернулась.
Один из показателей популярности песни про локти - под нее станцевал Джигурда.
Я помню, что я торопился выпустить эту песню к своему концерту 13 февраля. Клип оказался не доделан. Рустам работал молниеносно, как обычно, но я в какой-то момент сказал, что времени просто нет и пора выкладывать. Я торопился, я чувствовал, что есть интерес к такому рэпу, под который можно потанцевать, послэмиться. Раз уж на вечеринки AVG, которые в тот момент представляли собой просто группу Вконтакте, неожиданно собиралось по 2-3 тысячи человек.
Первое исполнение "Локтей" было таким: песня была еще без куплетов, у меня было совсем маленькое ночное выступление в Москве, и я говорю: “Скоро у меня новая песня выходит, зацените”. И такая реакция была! Мы сняли на видео чисто припев, выкинули в интернет, и видим, что отклик сильно выше среднего. Тогда мы доделываем песню, и 4 января я приезжаю на концерт в Питере, говорю: "Привет, столица трэпа! У меня есть песня без куплетов" (смеется) И заряжаю четыре раза подряд. И все сходят с ума. Ну и уже понятно стало, что у песни может быть особенная судьба. А потом вышел клип, и опять ажиотаж.
Вот чем-чем не интересуюсь, так это просмотрами. Взять наш с DJ Pill-One проект WDKTZ - у этих клипов сравнительно мало просмотров. Но на концертах эти треки просто разрывают. Вот что для меня как показатель - то, как на песню реагируют на концерте. И я об этом говорил в прошлом интервью, что при записи альбома буду ориентироваться на то, насколько материал подходит к концертам. Не "поставить в тачке" и "воткнуть в наушниках", а прийти на концерт и очень круто оторваться.
Традиционные медиа песню заметили?
Мне кажется, в какой-то мере я сломал формат. Песню заметили. На Радио Рекорд сделали ремикс и он занимал одно из лидирующих мест за всю историю радиостанции. Песня на самом деле звучала в маршрутках, шокируя бабушек. Чему нас это учит - тому, что погоня за форматом не имеет смысла. Тем более у нас в стране, где вообще никто не может объяснить, что такое формат. И когда с твоей песней происходит такое, ты понимаешь, что формата не существует.
Если бы ты не был на лейбле Black Star, медийная судьба песни сложилась бы так же?
А я, знаешь, не люблю сослагательного наклонения. Если бы я не подписал контракт с Black Star? Если бы я заключил контракт с “Газгольдером”? Если бы я остался независимым артистом? Непонятно, куда бы меня завела эта кривая. Я рад, что оказался там, где нахожусь, потому что все идет по восходящей. И командой всегда проще двигаться, чем в одиночку.
Рэп-интернет негативно настроен к твоему лейблу.
Если мы подводим итоги, то как раз этот год научил меня не вступать в полемику в интернете. Доказать ничего невозможно! Да и не хочется что-то доказывать 15-летним. Пройдет совсем немного времени и у них так жестко поменяется мышление! Мнений бытует очень много, от того что я пишу всему лейблу, до того, что Миша Крупин пишет тексты мне. Как реагировать на это? Разговаривайте больше, мне в кайф. Чем больше вы меня обсуждаете, тем больше я становлюсь.
Как с тобой работает лейбл?
За всю творческую составляющую моей музыки отвечаю я. За все свои песни, все свои тексты. Сам контактирую с саундпродюсерами, но на каком-то этапе передаю их специальному человеку, который занимается всем музыкальным контентом на лейбле. То есть, финансовой и юридической сторонами вопроса. Дальше, появляется некая песня. Если я сам в ней вижу потенциал, я ее предлагаю на обсуждение. Говорю: "Ребят, есть хорошая песня. Считаю, на нее надо либо клип снять, либо издать ее синглом, либо еще что-то". Ну и принимается коллективное решение, безусловно.
Как это происходит? Вы для этого собираетесь в офисе?
Нет, это может и по телефону быть обговорено, или я могу оказаться в студии Тимана и сказать: "Тим, смотри, вот такая демка есть". Он может свое мнение сказать на этот счет. Мы стараемся оценить потенциал песни и принять решение: бюджетный клип снимаем или дорогой. Следующим этапом может быть поиск спонсоров.
Прелесть лейбла в том, чтобы артист мог заниматься творчеством, а вся остальная головная боль с него снята полностью. Тем не менее, ты продолжаешь контролировать некоторые моменты, потому что это твое творчество, и тебе важно, как оно будет подаваться.
Вы проводите свободное время на студии?
Нет, она по прямому предназначению используется. Мы там работаем. Вообще складывается впечатление у некоторых, что рэперы ничем не занимаются. Я не знаю, может быть, кто-то правда ничем не занимается. Но у меня нет времени на отдых в принципе. Я сегодня спал два часа, завтра буду спать два часа, а послезавтра вообще будет кошмарный день. Время чтобы расслабиться - мы его находим в перерыве между студийными сессиями. Сидим, общаемся, обсуждаем новости. Я угораю над тем, что зарабатываешь деньги, а времени их потратить у тебя нет.
Как ты узнаешь, сколько у тебя концертов, куда тебе нужно ехать?
Ну я знаю, что в среду я получу смс-ку с полным таймингом где и сколько я нахожусь. Все подробно расписано: 14-30 вылет из Домодедово, рейс такой-то, вылет в Саратов, прилет во столько-то, концерт во столько-то, обратный рейс во столько-то. Выезд из Москвы в Тверь на "Сапсане" во столько-то, концерт во столько-то, после концерта возвращаемся в Москву на автомобиле, едем в Soho, выступление, потом на два часа домой, перекидываем чемоданы, в 6.30 утра вылет в Казань. Вот так, со всеми подробностями - у меня просто хороший директор.
Как изменилась твоя гастрольная жизнь в этом году?
Мне кажется, я самый гастролирующий рэпер России сейчас. Собираюсь в конце года сесть и подсчитать, сколько концертов я дал.
А цена росла на протяжении этого времени?
Конечно. За все это время она выросла раз в 6.
Так проходила презентация дебютного альбома L"One "Спутник".
Интересно было бы узнать, что из того, что дал тебе лейбл, ты считаешь самым главным. И второй вопрос, явно у тебя есть концерты, которых у артистов с другого лейбла или без такого лейбла быть не могло - я про выступления в местах типа "Soho Rooms" и "Artist".
А я бы сказал, что не только дело в лейбле, или дело не только в Тимати. А просто без песни “Все танцуют локтями” этого бы не случилось. То есть, это настолько клубного формата трек, но помимо этого, это так же трек для огромных площадок, потому что я своими глазами наблюдаю, когда полторы-две тысячи человек одновременно скачут под этот трек и это бешеная энергетика. В общем, без такой песни не получилось бы. Но лейбл - это возможность, это лифт. Вот он дал мне возможность. Я ей воспользовался.
Что касается попадания в эти клубные тусовки… как бы деликатно выразиться. Иногда ночные концерты, - как, например, в Воронеже, где недавно был концерт в одном из лучших местных ночных клубов, - и концерт был отличным, ничем не хуже предыдущих вечерних в этом городе. Ночные концерты бывают классными. Но иногда ночью ты просто выходишь, выступаешь и уходишь. Потому что люди туда пришли выпить - они не на концерт пришли. Зачастую в такие клубы мы больше не ездим.
При этом в том же "Soho", насколько бы категоричная не была там публика по отношению к русскому рэпу, на концерте было очень весело. Естественно, рэп-группа менее танцевального, более серьезного формата там никогда не окажется. А я - более широкопрофильный что ли. Я к этому сознательно шел. Сейчас я понимаю, что могу разогреть любую аудиторию, абсолютно любую. Мне все равно, будет на концерте 80 человек или полторы тысячи.
В чем секрет?
Я люблю выступать. Даже намного больше, чем сочинять. Момент на сцене, когда ты понимаешь, что все кайфуют, всем классно. Каждую неделю есть хотя бы один концерт, когда я получаю огромное удовольствие, когда можно убирать микрофон, когда можно просто танцевать и не читать, когда ты чувствуешь чью-то руку в своем кроссовке - и эта рука собирается его снять.
Песни группы Marselle звучат на твоих концертах?
Конечно, хотя все меньше и меньше. Они уже довольно бородатые. Но я их исполняю для тех фанатов, которые помнят Marselle.
У участников лейбла есть свои правила, своя корпоративная культура?
Безусловно, у нас есть свод из пяти правил, как бы цели и задачи лейбла. Мы пропагандируем здоровый образ жизни, это одно из самых главных. Я себя не бью никогда кулаком в грудь и не говорю: "Дайте мне турник, я буду подтягиваться". Я ясно выразился на одной из песен, что я ЗОЖ, но периодически нарушаю режим. Я обычный человек и вредные привычки у меня тоже есть. При этом я безумно люблю спорт, люблю баскетбол и футбол, занимаюсь, интересуюсь и поддерживаю. Это одно из правил. А остальные 4 я не вспомню (смеется). Но это абсолютно нормальные и человечные цели и задачи.
Тем более, в контексте того, что мы работаем с молодежью. Все мы наигрались… Ладно, не все - я наигрался. Я наигрался в этот непонятный образ русского рэпера. Реально непонятный. Который беден, неопрятно одет, поет о том, что государство плохое, но это не мешает ему выступить где-нибудь на Дне молодежи, где пилятся деньги этого же государства. Быть идейным рэпером, но в ответ на предложение выступить на Versus просить за это гонорар. А в чем тогда тру? Это такая игра, получается? Ну а мне как-то не до игрушек. Я занимаюсь тем, что мне в кайф, зарабатываю на этом деньги, у меня растет великолепный сын, которого я могу обеспечить всем, что ему сейчас нужно.
Тусовка у рэперов одна, и все так или иначе общаются. Так вот, все хотят зарабатывать деньги. Но некоторые почему-то стесняются в этом признаться.
Я совершенно честен и перед собой, и перед вами. Да, зарабатываю, да, много работаю для этого, да, работаю с лейблом Black Star, да, Тиман очень крутой артист - получше многих в нашей нише. Да, я написал неформатный трек, который нагнул формат. И да, я все это делаю не ради бабок, а ради самоутверждения и ради слегка безумной мечты однажды заявить о себе на Западе. Ради желания однажды собрать в родном Якутске 13 000 зрителей, как собирает у себя в Минске Макс Корж. Это плохая цель? Это о******* цель!
Во сколько обошелся тебе автомобиль?
Смотря какой. “Шевроле” 1 600 000 стоит. Мы сейчас просто собираемся открывать гараж для маслкаров. Я вклинился в общество фанатов маслкаров, настоящих железных железяк, которые дребезжат, у которых нет гидроусилителя, и ты едешь, как на корыте, а под капотом у тебя 400, а то и 500 лошадей. И ты кайфуешь от ощущения, что под тобой такое животное. И вот это общество настроено сделать по-настоящему крутой клуб в Москве для фанатов - с куртками кожаными, со всей атрибутикой. Чтобы туда приходили люди, которые хотели бы купить эту раздолбанную колымагу, которая приедет прямо из Америки, и снаружи она будет нульцевая и красивая, а когда ты залезешь в капот, или проедешь километров 15, у нее закапает масло. И, собственно, чтобы они знали, куда им обратиться.
Приехал “шелби”, 66-го года, красного цвета, это “мустанг”. Конфетка прямо. Его хозяин прилетел за ним в Новороссийск, куда машину доставили в контейнере. Он звонил оттуда и говорил: “Я рок-звезда, все обращают внимание, фотографируют”. А теперь другая сторона, он вроде “мустанг”, а едет как “форд фиеста”, то есть даешь ему газа - и ничего. Приходится лезть под капот, смотреть, клапаны не клапаны…
О том, что L"One приобрел себе "желтый Шэви", мы узнали из клипа "48 строк".
Изменился у тебя круг общения за последний год?
Я всегда стараюсь поддерживать старые контакты, если так можно выразиться. Когда приезжаю в Якутск, мы обязательно встречаемся с друзьями детства за столом. Кто-то из знакомых отвалился. Происходит и такое, что люди начинают обижаться: “Ты не уделяешь мне внимания”, а это физически невозможно при таком рабочем режиме. Стараюсь поддерживать в меру сил - ходим смотреть футбол, играем в баскетбол и Xbox, смотрим кино.
Ну и тогда надо спросить - с Nel"ом ты поддерживаешь связь?
Мы не общались очень долго. Реально долго. А потом у меня родился сын, и я его позвал на "обмывание пяток" - кажется, так это называется. И у меня даже есть благодарность своему сыну - за то, что он родился и мы опять начали общаться. Сейчас не скажу, что мы прямо общаемся, но до этого была вообще тишина полнейшая. Это тоже хорошо: после такого времени, проведенного вместе, нужно было остыть, отдохнуть. Сегодня у него день рождения (в диктофон) . Пользуясь случаем, поздравляю тебя еще раз! Желаю ему крутого успеха, потому что людей, талантливее, чем он, можно по пальцам пересчитать. Он человек, офигенно чувствующий ритм и делающий очень крутую музыку. Хочется, чтобы это реализовалось в нечто большее.
Продолжение интервью читайте .
Леван Горозия – популярный рэп-исполнитель, основатель группы «Марсель» и бывший артист лейбла Phlatline, который в 2012 году пополнил ряды Black Star мафии. 9 октября 1985 года у председателя комитета лесного хозяйства Красноярской области и его жены родился сын, которого назвали Леваном.
Рэпер L"One (Леван Горозия)
Будущий рэпер воспитывался в строгости. Глава семейства, грузин по происхождению, был серьезным сдержанным человеком, который даже в присутствии родных и близких был скуп на эмоциональные проявления. Мать Левана – полная противоположность супруга. Она обладала тонкой душевной организацией и была доброжелательна и открыта как с членами семьи, так и с малознакомыми людьми.
L"One в детстве В годы юношества семья Горозия переехала в город Якутск, где будущий рэпер стал активно заниматься баскетболом. Однако его спортивной карьере не суждено было состояться. Леван ушел из спорта после травмы колена, которую он получил во время одной из игр. Интерес к хип-хоп культуре будущий артист начал проявлять в возрасте 13 лет. Именно тогда он написал свой первый текст и начал осваивать программы для создания музыки.
L"One занимался баскетболом К двадцати годам амбициозный юноша уже имел опыт работы на радиоканалах и параллельно был задействован в проектах двух якутских радиостанций. Уже в то время слава радиоведущего не покрывала неустанно растущие амбиции молодого человека. Леван решил выйти на новый уровень и под предлогом подачи документов в вуз вместе с другом Игорем Пустельником (рэпер Nel) уехал в Москву.
Семья L"One Из биографии звезды лейбла Black Star известно, что в институт Леван Горозия все-таки поступил. Правда, после двух лет очного обучения на факультете журналистики парень перевелся на заочное отделение, чтобы сконцентрироваться на творчестве. После многочисленных попыток устроиться на работу в Москве L"One все же получил место ведущего на радиостанции «Next». Зарплаты молодому человеку не хватало, поэтому он параллельно работал в креативном агентстве, занимаясь написанием сценариев для различных торжеств.
Вместе с товарищем, хип-хоп исполнителем Nel"ом он основал группу Marselle. Леван занимался написанием текстов, а его приятель – наложением бита и подбором музыки. В 2007 году группа заключила контракт с представителями крупного немецкого музыкального лейбла Phlatline. Первая волна популярности нахлынула после участия друзей в телешоу канала МУЗ-ТВ «Битва за Респект». Тогда L"One в полуфинале проиграл своему товарищу по группе.
В 2008 году вышел альбом «Mars» с их самым знаменитым синглом «Москва», который держался на вершине хит-парадов страны в течение пары недель. В записи альбома принимали участие такие артисты, как Саша Legend, и . 31 марта 2011 года группа объявила о прекращении сотрудничества с лейблом Phlatline, а через год L’One на своих страницах в социальных сетях разместил пост, в котором сообщил, что группа распалась из-за творческих разногласий.
L"One и Тимати 18 мая 2011-го L"One подписал контракт с лейблом Black Star, под началом которого вышел его сольный альбом «Спутник». Через неделю после релиза композиция заняла четвертую строчку в рейтинге iTunes Store, а заглавная песня пластинки «Все танцуют локтями» стала всероссийским хитом. 13 февраля 2013 года канал Black Star выложил на Ютуб клип на этот сингл. Видеоролик собрал в общей сложности 11 миллионов просмотров. Харизматичный татуированный исполнитель ростом 173 см также сотрудничал и с другими музыкантами лейбла: , .
В октябре 2013 года L’One совместно с Тимати и написали песню-промоакцию для журнала GQ. В клипе, помимо авторов композиции, снялись и звезды российского шоу-бизнеса: , и . 6 октября 2015-го вышел сольный альбом Левана «Одинокая Вселенная», в трек-лист которого впервые после распада была включена песня группы Marselle «Mars».
В марте 2016 года артист побывал на передаче «Вечерний Ургант», где исполнил песню «Эй, бро!». Через пару месяцев после дебюта на Первом канале певец записал дуэтом с сингл «Якутяночка».
L"One и Варвара Визбор В этом же году у L"One произошел конфликт с представителем музыкальной формации Dead Dynasty. На одном из концертов во время исполнения песни «Мама, я не хочу жить» рэпер Фараон послал Левана далеко и надолго. Горозия не мог оставить инцидент без внимания. Очная ставка состоялась на вечеринке компании Adidas, на которую Леван пришел облаченным в одежду фирмы Nike. После разговора тет-а-тет Фараон извинился перед L"One.
В 2017-ом свет увидели клипы на композиции «Время первых», «Шанс», «Медаль на медаль» и «Огонь и вода». Также L"One вместе с группами Quest Pistols Show и «Мумий Тролль» принял участие в съемках видеоролика компании Coca-Cola «Попробуй... Почувствуй!».
С первой и единственной женой Горозия познакомился, будучи студентом университета. История любви Левана и Анны началась задолго до того, как вся страна начала танцевать локтями под его композиции. Молодые люди узаконили отношения спустя 5 лет с момента знакомства. В 2010 году состоялась их свадьба, а через три года после знаменательного события жена родила ему сына, которого назвали Мишей. Леван объяснял выбор имени тем, что все Михаилы, встречавшиеся на его жизненном пути, были сильными и позитивными людьми.
L"One и его жена Анна По рассказам артиста, они с возлюбленной готовились к рождению ребенка на протяжении всех девяти месяцев беременности. Супружеская чета сделала в квартире капитальный ремонт, а также перестановку, чтобы в доме стало просторней. После появления Анны в 2016 году на бале дебютанток Tatler с заметно округлившимся животом поползли слухи о второй беременности супруги представителя лейбла Black Star.
L"One с семьей Подозрения подтвердились, когда в 2017-ом в семье Горозия случилось пополнение. Жена музыканта подарила ему дочь Софико. В интервью артист не раз признавался, что после рождения дочери стал сентиментальным и ранимым. Сейчас хип-хоп исполнитель часто берет наследника на свои концерты. Более того, Миша нередко выходит на сцену, чтобы помочь главе семейства исполнить трек «Тигр».
В мае 2017-го исполнитель композиции «Шанс» побывал на шоу телеканала ТНТ «Импровизация», в котором участники , Дмитрий Позов, и на пару с ведущим пытались рассмешить рэпера. В начале июля певец выступил на фестивале VK Fest в Петербурге, на котором исполнил песни «Дорога», «Я буду молодым», «Сон», «Медаль на медаль», «Все или ничего» и «Океан». В этом же месяце состоялись концерты в Москве, Новосибирске, Сочи, Геленджике и Браславе (Беларусь).
О последних новостях из жизни звезды лейбла Black Star поклонники узнают не только из официального сообщества певца «ВКонтакте», его
